«Одной дозы слишком много, а тысячи всегда недостаточно»

Передо мной сидят мужчины. Три разных человека. И в каждом — что-то, что заставляет смотреть на них. Слушать их. Верить им. Слева – Александр. Широкоплечий, светло-русые короткие волосы подстрижены «ежиком». И какие-то по-мальчишески доверчивые яркие голубые глаза. Руки кладет на стол, сжимает в замок. Волнуется. Справа – Санек, так его называют друзья, полная противоположность первому. Вальяжно откидывается на спинку стула. Крутит телефон. На руках — татуировки. Бородатый. Седой. А вот усы сохранили цвет. Отдают рыжиной. Взгляд тусклый, но не безразличный. Напротив – Заур. Кавказец. Зевает и внимательно рассматривает буклет. Со стороны кажется замкнутым. Всех их объединяет одно — сообщество «Анонимных Наркоманов».

«Моя болезнь началась раньше, чем я начал употреблять наркотики»

Александру 38. Употреблять алкоголь начал в 10 или в 11 лет. А тяжелые наркотики – внутривенные – первый раз попробовал лет в 16. «Выздоравливать» начал в 23. «Чистый» уже почти 15 лет – с 2002 года.

«Ребята постарше говорили, что наркотики – это модно и круто. Незаконно зарабатывать – правильно, учиться – вообще не нужно. Была пропаганда «блатной» жизни.

Футболом я занимался с первого класса. В восьмом бросил. Меня не взяли в спецкласс. Тренер сказал, что мне нужно еще готовиться. А я вместо того, чтобы собраться, сделать вывод, что нужно стать лучше, – обиделся и разочаровался. И забил на спорт.

Моя болезнь началась раньше, чем я начал употреблять наркотики. Наркотики были, скорее, выходом из этого состояния. Мое видение мира не совпадало с реальностью. В настоящей жизни нужно было преодолевать трудности, боль. А я хотел, чтобы все давалось легко: «Мама, купи камазик!» И чтобы вот так все и всегда в жизни получалось. Но по факту-то – иначе. Нестыковка. И эту внутреннюю душевную боль, разочарование я заглушил наркотиками.

Чувство эйфории, легкости от наркотиков начало притуплять мою боль. Появилась иллюзия: «Вот, как классно жить!»

Девяностые. Время, когда стояли заводы без заборов. Время, когда оттуда вытаскивалось все, что можно. И эти легкие, шальные деньги вскружили людям головы.

Куда деть эти деньги? Захотелось веселой жизни…

«Это я уже сейчас, с высоты прожитых лет, понимаю. А тогда так не думал. Говорили, что так нельзя, что это неправильно. Соседи-наркоманы вытаскивали вещи из дома, а рядом умирали друзья и знакомые. Но я-то был уверен – со мной такого не случится. Это с ними так, а у меня все – иначе».

До «Анонимных Наркоманов» он не понимал, что у него зависимость. Он думал, что у него проблемы с алкоголем и надо «просто перестать бухать». Он завязывал пить – начинал курить траву. И пробовать тяжелую наркоту. У него съезжала крыша. Проблемы давили с большей силой. Не отпускали теперь ни на секунду. Он думал, что «нужно перестатьколоться». Убеждал себя, что проблема только в веществах. Все, что можно было сделать в то время, – закодироваться. Был у него и такой опыт:

«Месяц. И то – все равно «бегал». Ходил по кругу. Так 7 лет.

Я вытащил из дома все. У меня не было ничего: ни работы, ни денег, ни друзей. Последнее, что оставалось – дом. Туда я мог еще прийти, перекантоваться. 

Но в один прекрасный момент меня выгнали. Закрыли все пути: «Мы перестанем тебя знать, если завтра же ты не едешь в клинику!»

И он согласился.

«Родители привезли в больницу. Пытались закодировать. Врач меня осмотрел, узнал мою историю и сказал: «Тебе это не поможет. Но я знаю ребят, которые не употребляют уже несколько лет. Хочешь – сходи. Но для этого тебе нужно неделю сидеть дома, закрыться и не употреблять. Справишься – я тебя с ними познакомлю».

И я это сделал. Группе на тот момент было два года. В ней – человек пять. Один уже три года был «чистый». Этого мне было достаточно, чтобы зацепиться и начать ходить на собрания постоянно. Я своими глазами увидел людей, которые больше не колются, не дуют. И у меня появилась надежда…»

Он отучился на инженера. Открыл свой бизнес. Долго к этому шел. Появились мечты. Цели. Многие осуществились – например, побывать за границей. Жил там какое-то время. Сегодня у него – уже список «мечт». Но главная до сих пор одна – оставаться «чистым». Что бы ни было в жизни – не употреблять. Ну, и хочет семью. Сейчас холост.

«Не хочу смотреть на этот мир незамутненными глазами»

Санек здесь чувствует себя явно лучше других. Вальяжно откинулся на спинку кресла. Встреть я его на улице – подумала бы, байкер.

Нет. Все интересней. Борода и сережка в левом ухе. Руки в татуировках. На пальцах кольца. Одно из них обручальное.

«Ю а велком! Как начал употреблять? Мне кажется, это не особо важно. Потому что у всех схема примерно одинаковая: ранний возраст, алкоголь, наркотики. Мне было просто интересно. Помню, был случай. Сижу дома. Разговариваю с кем-то. Что-то там мы обсуждаем. И я говорю: «Не хочу смотреть на этот мир незамутненными глазами». Почему-то запомнилась именно эта фраза. Все начинают примерно одинаково и по похожим причинам. Кто виноват, мне абсолютно по барабану. Важнее другой вопрос: что делать? Сегодня я просыпаюсь и уверен в том, что хочу жить. А тогда не хотел – не знал, что делать. Хоть в петлю лезь!

Первый раз я попробовал алкоголь в 12 лет. И мне это понравилось. А понял, что у меня проблемы, когда потерял все — ну, разве что из дома не выгнали».

Все методы лечения были испробованы: бабушки-заговорщицы, попытка уйти в монастырь… Думал, там его Боженька пожалеет и все будет хорошо. Но когда вплотную подошел критический момент, оказалось, что средств к существованию нет уже никаких. Поехал сдаваться — в наркологический диспансер. Там врач сказал, что приезжают ребята — наркоманы из Питера, которые каким-то образом не употребляют. Он пошел пообщаться. Неделю с них не слезал.

Питерское сообщество «Анонимных Наркоманов» возникло в 1990 году. Тогда состоялось первое собрание в России. С 1999-го сообщество существует в Воронеже.

«Нас было человек пять тогда. В какой-то момент мне стало плохо, я решил поехать в Питер, посмотреть, что такое «большие собрания». Вернулся через неделю, а на воронежское собрание никто не пришел: время 7 часов – никого. Безысходность. Я сел, открыл нашу книжку «Анонимные Наркоманы». Начал читать. И тогда ко мне пришло понимание, что я не один. В это же самое время – собрания в Москве, В Питере. Я не один.

Помогали звонки. Два раза в неделю я звонил своему наставнику. Через год только один вернулся из тех, кто начинал со мной».

Он «чистый» больше 18 лет. А тогда его не держало ничего: ни мама, ни потеря бизнеса, ни долги.

И точно так же ничего не держит сейчас.

«Возможно, только это – состояние счастья. И в этом состоянии нельзя назвать какую-то одну составляющую. Это квинтэссенция всей моей жизни. У меня есть свое дело. У меня двое детей – мальчик и девочка.

Сейчас у меня одна мечта – умереть в чистоте. В своей постели в окружении внуков».

«Я – больной. Зависим от всего, что изменяет мое сознание»

Подуставшие мужчины уже хотят расходиться. Но кто-то шутит, что одних нас с Зауром оставлять нельзя. Мол, наврет. Заур бросил на друзей хитрый взгляд. Его мутноватые карие глаза наполнены особым смыслом. А может, это опыт?

Ему уже 47 лет, и голос звучит хрипло. Но когда он говорит, в глазах просыпается что-то такое… мальчишеское.

«Я не отличался оригинальностью какой-то. Учеба, спорт, все дела. Единственное – я вырос на Кавказе, и вино в мои 14 лет за обедом как аперитив было в порядке вещей. До какого-то времени проблем с этим не было. Курительные смеси у нас за наркотики не считались. Люди, с которыми я рос, были старше меня. И употребляли внутривенно. Но среди них был один мой дальний родственник. Категорически (а на Кавказе, если так говорят – это многозначительно) он запретил мне употреблять. Но к тому времени у меня уже было понимание, что есть ощущение после алкоголя, а есть другие ощущения – после употребления курительных наркотиков. Друзья мои – они ж не дураки. Разницу тоже видели. И большую. У меня разгорелось любопытство. Однажды моего родственника рядом не оказалось. Приехал из отпуска наш общий друг, и у него были с собой внутривенные наркотики. Он знал, что я давно хотел попробовать – вот и дал».

Попробовал и понял, что это совсем другие ощущения. Но было твердое убеждение: «Сейчас поупотребляю, а как поеду учиться – прекращу». Когда приехал в Воронеж, увидел, что здесь населенные пункты называются Лекарственные травы. И подумал: «Э-э, не. Еще поупотребляю. А в армию пойду – брошу». Потом пошел в армию – и там тоже находил. Подумал опять: «Еще чуть-чуть. А в институт поступлю – брошу».

Из армии он приехал. Девяностые годы. Все понеслось.

Долгое время у него было «розовое употребление». Это когда нет последствий: ни со здоровьем, ни с родственниками. Тогда он еще умудрялся вести бизнес. Это продолжалось до середины девяностых.

«Когда я первый раз понял, что у меня проблемы, решил: лягу в больницу, прокапают – и все будет хорошо. Вернулся домой и начал пить – был уверен, что алкоголь мне никаким образом не может навредить. Когда на следующий день те люди, с которыми я выпивал, пошли на работу, по своим делам, мне было очень плохо. Вместо того чтобы отлежаться, выпить аспирин, я пошел за наркотиками. «Я же употребляю не ради кайфа, а чтобы стало легче», – утешал себя. И пошло: еще один детокс (снятие ломки или похмелья дозой, – прим. автора), еще один. Еще один… И вскоре сбился со счета. Тогда и понял – что-то не так».

Пришел в сообщество «Анонимных Наркоманов». Представился: «Наркоман». Но другие говорили иначе: «Зависимый». Поинтересовался: «А в чем разница?» И когда рассказали, в чем разница, дошло, почему не получалось остановиться в те разы.

«Я — больной. Зависим от всего, что изменяет мое сознание. Вещества – симптомы этой болезни. Называющейся зависимость. Получается, что я лечил симптомы, а не саму болезнь».

Как-то пришел за племянницей в сад. Ему тогда 29 было. Забрал. А на следующий день у племяшки спросили: «За тобой вчера дедушка приходил?»

Когда он шел в сообщество, вообще не верил, что что-то может помочь. Пошел только для того, чтобы в очередной раз сказать отцу: «Я и это попробовал. Мне не помогло».

«Считаю, что мне серьезно повезло. На своем первом собрании я встретил людей, с которыми раньше «кололся». И они оказались нормальные! Я знал, какими они были, когда мы вместе «бегали». И я видел их сейчас. Видел изменения».

Он как-то спросил у одного из них:

– Сколько ты не употребляешь?

Тот ответил:

– Семь лет.

Удивился:

– Как семь лет? Мы же вот только вместе «бегали».

– Да это для тебя недавно, а на самом деле 7 лет уже прошло…

Подумал тогда: «Если ему помогло, если он смог, попробую и я тоже».

Когда он к ним пришел, ему было почти 40. Первое чудо произошло, когда набрал «чистым» месяц.

«Помню утро. Я просыпаюсь. Лежу и думаю: «А что мне так хорошо-то?». И тут до меня доходит, в чем дело. Я, оказывается, проспал всю ночь и ни разу не проснулся. То есть лег вечером и проснулся утром. И меня всю ночь ничего не беспокоило. «Прикинь?- сам себе говорю. – Не надо никуда бежать, что-то искать…»

Но в то же время возникли другие мысли: «40 лет. «Выздоравливаешь». Решил начинать новую жизнь какую-то. У ровесников внуки уже. Состоявшиеся люди, ровесники. А я не ездил на встречу выпускников, потому что мне было стыдно».

Собрался новую жизнь заводить. Это называется – обесценивание. Думаешь: «Зачем тебе это нужно?»

Именно тогда приехал человек из Питера. На собрании он рассказывал свою личную историю. В разговоре обронил такую фразу: «Вы знаете, а я недавно женился…» И все ему захлопали.

«Он старше меня лет на 10. Я на него посмотрел: «Женился?» Его фраза меня зацепила. Выхожу с собрания. Подхожу к гостю из Питера. Я даже, если честно, постеснялся задать ему вопрос во время собрания. Рассказываю про обесценивание, делюсь своими мыслями. И тут он мне: «Я вам больше скажу – мы с женой собрались ребенка заводить».

Глаза Заура немного покраснели, забегали: «Аж мурашки по телу побежали».

Голос заиграл новыми нотками.

«Это был переломный момент во всем моем «выздоровлении». Я вспомнил, что всю жизнь мечтал о сыне. Я почему-то был уверен, что именно сын. Кавказцы. У меня сразу открылось «тоннельное» мышление – в конце тоннеля сидит мой будущий сын. Что я должен делать, чтобы он у меня был?»

Исправился. И вскоре стал счастливым папой.

«Сынулька! Моя мотивация. Если не я – кто ему поесть принесет? Конфет».

И еще один знаковый момент.

«Если бы мне восемь лет назад кто-нибудь сказал, что я пойду учиться – не поверил бы.

Закончил институт. На психолога выучился. И переподготовку прошел».

Друзья Заура добавляют:

– Он ведь с красным дипломом закончил! Чего не рассказываешь-то?

Заур смущенно кивает:

– Первый экзамен. Математика. Нам сказали, что для пятерки нужно знать то-то и то-то. Преподаватель добавил: «Кто задачи по комбинаторике будет решать, у того все будет отлично». В тот момент слово «комбинаторика» я слышал в первый раз в жизни. В воскресенье, в 11 утра, сел за компьютер. В 7 вечера встал, потянулся и сказал: «Нормальная эта штука – комбинаторика».

Тогда в зачетке у меня появилась первая пятерка. Я понял, что это не так сложно. Почему бы мне не попробовать также и остальное?

Ну, а потом зачетка стала работать на меня».

СПРАВКА «КП»

Международное сообщество «Анонимные Наркоманы»- это сообщество выздоравливающих зависимых, которые помогают друг другу прекратить употреблять наркотики и научиться жить без них. Оно родилось в 1953 году в Калифорнии. Первая группа АН в России провела свое собрание в 1990 году в Санкт-Петербурге. В Воронеже сообщество появилось спустя девять лет, в 1999-м.

Сегодня в 137 странах мира проводится порядка 63 тысяч собраний в неделю, из них около полутора тысяч приходится на Россию (более 190 городов).

В ТЕМУ:

Двенадцать Шагов Анонимных Наркоманов

1. Мы признали, что мы бессильны перед нашей зависимостью, признали, что наши жизни стали неуправляемы.

2. Мы пришли к убеждению, что Сила, более могущественная, чем мы сами, может вернуть нас к здравомыслию.

3. Мы приняли решение препоручить нашу волю и наши жизни заботе Бога, как каждый из нас понимал Его.

4. Мы провели глубокую и бесстрашную нравственную инвентаризацию самих себя.

5. Мы признались Богу, самим себе и другому человеку в истинной сущности наших ошибок.

6. Мы полностью подготовились к тому, чтобы Бог избавил нас от всех этих дефектов характера.

7. Мы смиренно просили Его избавить нас от наших недостатков.

8. Мы составили список всех людей, которым мы навредили, и обрели готовность возместить им всем ущерб.

9. Мы напрямую возмещали причиненный этим людям ущерб, где это было возможно, кроме тех случаев, когда это могло повредить им или кому-либо еще.

10. Мы продолжали проводить личную инвентаризацию и, когда совершали ошибки, без промедления признавали это.

11. Мы стремились с помощью молитвы и медитации улучшить свой осознанный контакт с Богом, как каждый из нас понимал Его, молясь только о знании Его воли для нас и о силах для ее исполнения.

12. Испытав духовное пробуждение в результате этих шагов, мы старались нести эту весть зависимым и применять эти принципы во всех наших делах.

Материал подготовлен в рамках программы Гильдии аналитических журналистов «Социальная ответственность современных СМИ в работе с НКО и благотворительными проектами социально ориентированных компаний региона».